Христианская мораль, заповеди предков, сан первосвященника обязывали патриарха Тихона к покорности властям. Но — совесть? Уме­стно вспомнить, как толкует это слово В. И. Даль: «…внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка… чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла…». Из рукописных документов архива открылось, что пред­кам патриарха, его однофамильцам, землякам неоднократно приходилось ре— шать вечный, «гамлетовский», вопрос: «быть или не быть»? Выполнять за­поведь «всякая власть от Бога» или поступать по своим убеждениям и со­вести? Убедительный ответ — в объемном, в двести страниц, «Деле по об­винению священника Алексея Матвеевича Беллавина». В нем — история мужественной борьбы рядового священника с многочисленными государ — ственными чиновниками. В прошении A.M.Беллавина к псковскому архи­ерею есть такие строки: «вопреки своему званию, обязывающему меня к кро­тости и смирению, я забыл порядок службы и отважился не только причи­нять грубости штатному смотрителю народных училищ коллежскому асес­сору Семенову, который был,моим прямым начальником, но отзываться не­приличным образом на счет самою министра народного просвещения и вы­ставлять его врагом всей церкви…». Из —за чего же смиренный батюшка
затеял тяжбу с начальством? Может быть, его обидели лично, ущемили в жалованье, обошли наградами, повышением? Причина иная, более возвы­шенная, благородная, «движимый пасторскою ревностью, я никак не мог пред­почесть Бову Королевича священному писанию». Конфликт из—за методов преподавания, начавшийся в 1842 году, тянулся очень долго. Священник об — ращался к уездным, столичным, губернским властям, но везде ему ставили в вину «ослушание начальства» Лишенный должности, Беллавин с женой и четырьмя малолетними детьми остался без средств к пропитанию, но про­должал отстаивать свои взгляды. И все-таки правда восторжествовала. После обращения к императору сенат вынес определение: «Бывшего зако­ноучителя Торопецкого училища священника А.М.Беллавина допустить к за­нятию должности священника и священноучителя».
Да, жить по совести, по правде во все времена было нелегко, в чем убеждают другие примеры и из жизни Беллавиных В 1865 году свя­щенник Николай Иванович Беллавин находился под следствием по жа­лобе помещика Ширяева и княгини Лобановой за то, что дозволил «кре­стьянам рубить церковный лес и пахать церковную землю» За такое самовольство батюшку отправили на три месяца в монастырь в черные работы, а ведь по христианской морали он совершил доброе дело — поделился с крестьянами землей и лесом Еще огорчительнее было то, что его предал (написал донос) сослуживец — дьячок Иван Меньши­ков И все-таки всегда находились мужественные люди, которые не боялись отстаивать справедливость Отец патриарха И Т Беллавин всегда старался помогать бедным прихожанам, а во время служения в Торопце
передал крестьянам в пользование часть озера, принадлежащего церкви.
В документах архива зафиксировано немало примеров, когда священ — нослужители защищали от своеволия помещиков крестьян и даже укры — вали беглых крепостных, оказывали помощь преступившим закон арес­тантам, дезертирам. Важно заметить, что в большинстве случаев конфликты и спорные вопросы в консистории рассматривались весьма скрупулезно и, в основном, решались по справедливости. Это во многом зависело от муд — рости архиереев. Как известно, церковные власти осторожно относились к различным мирским новшествам в науке, технике, искусстве. Когда по — явилось кино, наиболее консервативные священнослужители считали грехом смотреть «туманные картинки». А вот сельский священник из Торопец — кого уезда Петр Беллавин обратился в Псковскую епархию с крамольной просьбой: «по воскресным и праздничным дням производить в церковно­приходской школе религиозно—нравственные чтения, сопровождая тако­вые картинками волшебного фонаря, приобретенного мною для означенной цели». ‘Резолюция была такова: «Призываю Божие благословение на доброе дело… Епископ Антонин». Владыка Антонин прослужил в Псковской епархии восемь лет, часто встречался и дружил с владыкой Тихоном во время его приездов в родные края. Что же объединяло их? Владыка Антонин приехал в Псков в 1894 году и в своей первой проповеди на площади у Троицкого собора высказал добрые слова о своих предшественниках, в числе которых назвал Евгения Болховитинова – известного ученого, краеведа, историка. А о себе новый владыка сказал очень скромно: «Сознаю мое недостоин— ство в сравнении с ними. Могу хвалиться только о немощах моих…». А «немощи» владыки Антонина проявились так: он объездил все уголки гу­бернии, ходил в дальние походы пешком, в деревнях встречался с крестья — нами, выслушивал их просьбы, старался оказать помощь… И неслучайно после кончины владыки прихожане вспоминали о его «добродушии, ласко­вости, любезности, снисхождении к людским слабостям, сострадании и сочувствии чужому горю». Такие же черты характера биографы отмечают – и у патриарха Тихона.
Круг общения владыки постоянно расширяется, и, чтобы быть еще бли­же к простым прихожанам и священнослужителям, ои отменяет вошедшие в
обычай земные поклоны архиерею. В письменных обращениях к нему зап­рещает перечислять достоинства и награды.
Современники называли Тихона «одним из немногих маяков… на долю которых падал жребий активно бороться за правду и свободу». И так было иа всех местах его служения в Литве, в Москве, уже в сане митрополита, и позже, при избрании патриархом. Святитель Тихон остался верен своим убеждениям. Как указывают сослуживцы, он «проявил себя независимым деятелем высокой честности, твердой энергии и одновременно большого такта; человеком сердечным, отзывчивым и чрезвычайно простым и дос­тупным как в деловых, так и частных отношениях к людям».
В смутное время после октябрьского переворота, когда были ликвиди — рованы духовные учебные заведения, приходские школы, святитель Тихон пытался хоть как —то сохранить, взаимоотношения церкви и творческой интеллигенции. В соборной палате епархиального дома проводились ду­ховные концерты, в которых принимали участие писатели, художники, арти­сты, и неизменно на них присутствовал патриарх. В этих религиознопрос — ветительских мероприятиях, проходивших при переполненном зале, прини — мали участие знаменитые артисты Москвин, Нежданова, протодиакон Розов, Холмогоров, лучшие хоры московских храмов.
Начиналось массовой гонение на церковнослужителей и верующих по всей России, большевики обвинили церковнослужителей и патриарха в том, что они препятствовали изъятию церковных ценностей для спасения голо — дающих. По всей стране начались судебные процессы, аресты, казни. Аре­стован был и патриарх Тихон, и ему грозил смертный приговор. В этот трагический период 1922 — 1923 годов нашлись отступники, захватившие высшую церковную власть и создавшие свою организацию — «Живая цер­ковь». Обновленцы, как их называли, «раскололи» православную веру, по­сеяли смуту. Слабые духом прихожане стали примыкать к «Живой церкви» или вообще отошли от религии, наиболее устойчивые остались верны пра­вославию, патриарху; их называли «тихоновцами». О том, как проходил раскол на родине патриарха Тихона, свидетельствуют рукописные документы ве­ликолукского архива. В их числе заявление священнослужителей города Опочки псковскому епископу Варлааму, написанное 31 мая 1923 года. Это
документ о том, какими методами насаждалось обновленчество и есть смысл привести его «Мы числимся в составе приверженцев так называемой Жи­вой церкви Единственным основанием для этого причисления может быть только подпись под анкетою, устроенную псковским управлением Живой церкви Чем эта подпись вызвана, уже вероятно достаточно выяснено Ва­шим преосвященством Угроза деятелей обновления, владевших средствами физического насилия, были тому причиною Мы же всегда были в подчинении епископу православного посвящения, обновленческие учреждения и их епис­копов всегда считали захватчиками церковной власти Обновленческою епис­копа Дмитрия, приезжавшего в город Опочку, мы в свою церковь не принима­ли, в служении с ним не участвовали, гостеприимства ему не оказывали, на собраниях духовенства и мирян мы всегда выступали против обновленчес—
ких притязаний, в то время когда члены принтов опочецких церквей хранили на собрании молчание, мы, подвергая себя опасности арестов и изгнания разъясняли собранию, что деятели обновления стремятся к ниспроверже­нию основ православия, справедливость сею подтвердят причты, церковные старосты и члены церковных советов, бывшие на собраниях До настоящего времени мы не заявляли о преданности православию
Подписи протоиерей Иоанн (неразборчиво или Беллавин, или Белин­ский   — Н Н ) Диакон Никанор Горностаев»
Травля тихоновцев в Псковской губернии велась повсеместно, от них отбирали храмы, их сажали в тюрьмы, травили в местной печати, называли «контрреволюционерами», «малосознательной темной массой» Сторон­ники патриарха не могли защищать себя, отстаивать правду, так как им не давали слова О том, какой урон нанесла атеистическая война, убедительно
говорится в газете «Псковский набат» за 24 мая 1927 года: «В тихоновском духовенстве наблюдается большой упадок образовательного и нравствен­ного уровня. Когда—то во главе епархии стояли архиереи—академисты, ака­демисты были среди духовенства, а теперь все это страшно упало. Во глаяе епархии стоит епископ без всякого образования, в священники каж­дый день ставят неграмотных сторожей, бывших полицейских, лакеев, вы­шибал и т.д. Но упадок духовенства как нельзя лучше соответствует низ­кому уровню прихожан; неграмотный люд в неграмотном же попе видит «своего брата» и обращается с ним запросто. Видно, что тихоновская церковь старо превратится в самую откровенную клоаку всякого невеже­ства, суеверия и нравственного вырождения. Также очевидно, что самая серьезная борьба на антирелигиозном фронте предстоит именно с этим откровенным гнойником, т.к. все промежуточные церковные фракции ис­чезли сами собой…»