Больница Красного Креста Алексеевской общины получи­ла название 2-й Советской больницы (ныне детская городская больница на улице Кузнецкой). Она с начала Первой мировой
воины находилась на военном положении, а после революции обслуживала красноармейцев и была рассчитана на 80 коек; 20 мест в ней было оставлено для жертв революции и войны. Од­нако 11 апреля 1919 г. комиссия по осмотру больницы Красного Креста Алексеевской общины обнаружила там 26 гражданских лиц, из них семь белогвардейцев и одного бывшего солдата, а также много свободных кроватей. Старшим врачом больницы служил в то время Касперский Л. М., бывший ординатор Губер­нской земской больницы21.
В списках личного состава губздравотдела и именном спис­ке служащих 1-й Советской больницы за 1921 г. отсутствуют имена А. И. Жданко и И. А. Бродского, скончавшегося в 1920 г. в тифозном отделении железнодорожной больницы, где он рабо­тал из-за недостатка там врачей. Б следующем 1921 г. в больни­цу пришло новое пополнение: 1 июля начал работу окулист Лу-шин Михаил Яковлевич, 3 сентября – терапевт Мелузов Васи­лий Васильевич, 16 сентября – кожник Сервирог Петр Павло­вич, 16 декабря – педиатр Морачевский Глеб Витальевич. На 1 сентября 1921 года в губернии было 17317 инвалидов.
На всю губернию был один хирург и один лор-врач22.
Кроме потерь от эпидемий инфекционных заболеваний, больница понесла потери и от эпидемий политических, кото­рыми болело тогдашнее руководство страны. Симптомами этой болезни были подозрительность, нетерпимость, стремление уничтожить врага как класс, а лекарства одни: репрессии или чистки.
В 1922 г. было заведено дело об обвинении в контрреволю­ции сиделки Плятер Лидии Александровны, 23-х лет, телефо­нистки Шумской Анны, 19-ти лет, и других работников 1-й Со­ветской больницы. Всего по делу прошло 20 человек. Основная вина подсудимых – нелегальных переход в Эстонию за саха­ром, едой и мануфактурой в связи с голодом и разрухой в стра­не. Главная обвиняемая была приговорена к расстрелу, но в свя­зи с 5-летием Революции получила 10 лет строгой изоляции. Другие обвиняемые были приговорены к различным срокам зак­лючения, которые по той же причине были сокращены вдвое.
Главный врач больницы Држевецкий с 21 августа по 21 октября 1922 г. провел в тюрьме за связь с дамой, которая привозила ему сахар».
Вторая возможная причина репрессий — принадлежность обвиняемых к общине Евангелистских христиан, которую воз­главлял помощник завхоза больницы Моргунов. В общину вхо­дили врачи Држевецкий, Пляшкевич, Расположеиский, Смир­нов, которого позже направили на работу в Поволжье.
Для разгрома общины пожертвовали Плятер Л. А. – бывшей работницей ВЧК, секретной осведомительницей Псковского Губотдела ГПУ, муж которой ранее был расстрелян за контрре­волюционную деятельность2’1.
В 1923 г. в штатной ведомости 1-й Советской больницы зна­чилось 140 человек, среди которых девять врачей, пять фельд­шеров, три акушерки, тридцать одна сестра, сорок три сиделки и другие служащие25.
15 мая того же года принята на работу врач-хирург Саулит Ле-онтина Лгоция Рейновиа. 15 декабря 1937 года комендант УНКВД Ленинградской области составил акт о приведении в исполнение в отношении Саулит Люции Рейновны смертного приговора, ко-
торый ей был вынесен 12 декабря 1937 года за шпионаж. Б 1957 году она была реабилитирована. Подробно о докторе Саулит на­писал по нашей просьбе старший советник юстиции Анатолий Иванович Пузанов по материалам доступного ему уголовного дела № АА 396526. Выдержки из его очерка мы приводим ниже.

В 1924 году на работу в 1-го Советскую больницу были при­няты: 16 марта – рентгенолог Колобов Антонин Федорович, 8 августа – Эйдельман Георгий Дмитриевич (по некоторым доку­ментам – Генрих Георгиевич) на должность главного врача и 1 октября – Вольфсон Адольф Соломонович на место ординато­ра больницы. Сохранилось фото 1924 г., на котором запечатлена группа врачей и медперсонала 1-й Советской больницы.
Объективная характеристика на Колобова А Ф-, беспартийного, имеющего 8 лет практического ста­жа, коротка- как врач-рентгенолог соответствует, не общественник, широко занимался частной практи­кой27.
В характеристике Вольфсона А- С. сказано’ беспартийный, практичес­кий стаж 28 лет, квалифицирован­ный врач, широко занимался част­ной практикой, явный противник существующего строя, «при белых был верным слугой, причем в дан­ный момент старается показать» себя человеком лояльным к власти28 На личности Эйдельмана следует остановиться особо, так как он более 10 лет управлял 1-й Советской больницей Б характери­стике на соответствие должности сказано, что «он беспартийный, стаж работы 17 лет, врач высокой квалификации (лор-врач), как администратор энергичен, причем груб с посетителями и подчи­ненными. Б общественной работе принимает участие с целью завоевания авторитета, занимается частной практикой»л
В своей автобиографии Эйдельман писал: 4Родился в семье бедного служащего конторы Отец получал жалованья 75 рублей з месяц, семья состояла из 7 душ ребят, матери, деда, тетки и дядьки Вся семья жила на средства отца Он требовал, чтобы ке дети учились С 3 го класса гимназии давал частные уроки, зарабатывал 3 рубля, а затем б рублей в месяц Отец умер в 1901 ‘.оду, и па шее старшего брата, студента-медика II курса, и моей осталась семья из 5 душ. В 1905 г поступил на медицинский фа-q/льтет Новороссийского университета, который окончил в 1910 г, чсенился (жена с ребенком) С помощью отца жены поехал на спе­циализацию в Вену и Берлин В 1913 году по предложению главно-’о врача Псковской губернской больницы (Вельского А И.) уехал в Чеков, работал без жалования, живя частной практикой.
В 1914 г был демобилизован и направлен в Петербург, затем в 1917 г. стал старшим врачом50-го донского казачьего полка и глав-1ым врачом 333-го полевого подвижного госпиталя Был взят в плен фасными, затем приехал в Псков, но там все было разорено. Уехал
в Одессу, нашел семью и вновь вернулся в Псков во время немецкой оккупации и занял должность врача Губернской больницы После ухода немцев оставался работать в больнице ив 1918 г штабом Балаховича назначен полковым врачом При отступлении белых арестовал и препровожден в Гдов В белой армии занимал долж­ность дивизионного врача
Под Нарвой выбран от дивизии в составе делегации к коман­диру, которому сообщил, что дивизия больна сыпным тифом По ликвидации эпидемии отправился в миссию РСФСР, которая по­могла мне выехать в Россию С 1920 по 1922 гг – в Красной армии в Пскове Языку учился у немца-колониста Дауэнгауэра, где репе-титствовал»3″
Местный комитет 1-й Советской больницы дал Эйдельма-пу следующую характеристику «Врач Эйдельмаи обладает ад­министративными способностями, к служебным обязанностям относится добросовестно, со служащими как у администрато­ра взаимоотношения удовлетворительные Как член Союза в об­щественной жизни участие не принимает, но возлагаемые на него обязанности исполняет Идет навстречу профорганизаци­ям Местком 1-й Советской больницы- 1 декабря 1924 г »31
Ячейка губздрава от 19 октября 1924 г более сдержанна в оценке Георгия Дмитриевича» «Эйдельман — знающий и энер­гичный работник, с инициативой. Внешне относится к Советс­кой власти сочувственно, но за искренность ручаться нельзя»32.
Но как бы там ни было, приказом № 86 от 5 августа \ 924 г. Псковский губздравотдел, в лице его заведующего Евгения Ива­новича Мильтина, переводит временно исполняющего обязан­ности старшего врача 1-й Советской больницы Пляшкевича на прежнюю должность врача-инфекциониста На освобождаемую им должность с 8 августа был назначен старший врач 2-й Советс­кой больницы Эйдельман Г Д., с оставлением временно в его ве­дении 2-й Советской больницы43.
После назначения 23 сентября 1924 г главным врачом 2-й Советской больницы Николая Ивановича Калашникова Эй­дельман полностью переходит на работу в 1-ю Советскую боль­ницу, переведя туда 1-го октября 1924 г. все ушное отделение
вместе с инвентарем и персоналом
В характеристике Н И Калашни­кова на соответствие должности чи­таем «Высокой квалификации аку­шер-гинеколог, хороший администра­тор, причем груб с посетителями и си­стематически пьет, занимается част­ной практикой В данной должности оставить»41 Вскоре после назначе­ния Н Калашников, Кацнельсон и Заливако выступили в качестве экс­пертов по делу врача В. Дофельда, ко­торый сделал на дому криминальный аборт работнице печатной фабрики, и она умерла от перитонита, несмот­ря на то что старший врач больницы Н. Калашников оперировал ее, убрав
плод и матку, Кацнельсон и Заливако сказали, что трещина мог­ла произойти при расширении Врача осудили на 3 года лише­ния свободы, 3 года поражения в правах, и на 3 года запрет зани­маться медицинской деятельностью, наложен арест на имуще­ство. Времена тогда были суровые35.
Отзыв о работе заведующего 1-й Советской больницей док­тора Эйдельмана, данный ему заведующим губздравотделом Мильтиным, очень краток «Имеет административные способ­ности, как врач-специалист на своем месте»36.
Еще одно имя заслуживает внимания – хирурга Вячеслава Витальевича Расположенского (Рисположенского), выпускни­ка Московского университета Он родился в 1883 г. во Влади­мирской губернии в семье священника, в которой было четыре брата и сестра Отца Вячеслав лишился в 10 лет В 1903 г посту­пил в Московский университет, который окончил в 1909 г До 1914 г. работал в Москве в больнице имени Вахрушевых вра­чом-ассистентом Во время турецко-болгарско-сербской войны в 1913 г. четыре месяца работал в русском госпитале в греческом городе Салоники В 1914 г Расположенский по назначению по-
лучил место ординатора госпиталя Красного Креста в Пскове (Евгеньевская больница), где служил вплоть до его расформи­рования С 1917 г он – ординатор-хирург губернской больницы
В автобиографии Рас поло женский писал, что в февральс­ком и октябрьском переворотах не участвовал, так как находил­ся в Пскове «Считаю, что моя врачебная работа в качестве хи­рурга наиболее целесообразна и наиболее соответствует моим знаниям и опыту Псков 1 декабря 1924 г Подпись*37