На рассвете 22 июня 1941 года гитлеровские войска вторглись на территорию нашей страны.
В тот же день Указом Президиума Верховного Совета СССР во всей стране было объявлено военное положение. «Все для фронта, все для победы!» — эти слова определяли теперь жизнь советских людей.
Жители Опочки с первых дней испытали на себе грозное дыхание войны. Пока регулярные фашистские части вели бои с нашими пограничными войсками, вражеские самолеты ежечасно уходили в глубь совет­ской земли, бомбили шоссейные и железные дороги, выводили из строя мосты, чтобы не дать возможности советским людям эвакуировать детей и женщин, хлеб и промышленное оборудование. Ежедневно над Опоч-кой зловеще гудели тяжелые «юнкерсы» и слышались близкие раскаты разрывов: немцы бомбили Псково-Полоцкую железную дорогу.
Районный комитет партии и райисполком превра­тились в круглосуточно действующий штаб. По его рас­поряжению опочане рыли за домами траншеи, заготав­ливали песок и воду на случай пожаров. Для поимки вражеских лазутчиков был создан истребительный отряд.
В последних числах июня через город сплошным потоком потянулись толпы беженцев из западных рай­онов Калининской области и Латвии, жители угоняли в глубь страны стада коров и овец, машины шли нагру­женные зерном, оборудованием. В начале июля в этот поток влились обозы из Красногородского района и за­падных сельсоветов Опочецкого, где уже хозяйничали враги.
8   июле немецкая авиация  массированными нале­тами вывела из строя Псково-Полоцкую железную до­рогу,  разрушила  железнодорожный   мост  на  участке между Опочкой и Идрицей. Для эвакуации оставался единственный путь: шоссейная дорога через Кудку — Кудеверь — Лакню — Холм — Осташков. Участок доро­ги Опочка—Кудеверь подвергался непрерывным нале­там    вражеской    авиации.    Фашистские   летчики   на бреющем   полете   расстреливали   людей   на   дороге   и вблизи нее.
9   июля подвижные немецкие части перерезали и этот маршрут. Но гуртоправы продолжали гнать коров и овец на восток по глухим лесам, минуя дороги и об­ходя деревни, занятые гитлеровцами. Только в районе Холма наши гуртоправы вырвались из кольца окруже­ния  и  доставили  опочецкий   скот   в  Ярославскую  и Горьковскую области. По сведениям Калининского об­кома партии, из Опочецкого района было эвакуировано 9 тысяч голов колхозного скота.
Уже в первые дни войны проявились лучшие каче­ства советских людей, не желавших ничего отдавать в руки врага и порой ценой жизни спасавших государ­ственную собственность.
Опочецкая контора Госбанка только вечером 5 июля прекратила финансовые операции. Для вывоза ценно­стей, денег и документов конторе предоставили три одноконные повозки и одну полуторатонную машину.
Подводы, до предела нагруженные документами, ушли вечером. С ними уехал и управляющий конторой.
Эвакуация ценностей была возложена на главного бухгалтера В. Блохина и старшего кассира А. Афон­ского. Для охраны ценностей военкомат выделил крас­ноармейца. Около машины, пока шла погрузка, с котомками за плечами стояли семьи Блохина и Афон­ского. Бумажными деньгами и облигациями государ­ственных займов машину загрузили доверху. А когда сверху погрузили и мешки с разменнох! монетой, ю места для людей не оказалось. Оставить врагам ценно­сти? Нет, этого не могли допустить Блохин и Афон-окий. Их семьи влились в общий поток. Доверенные им ценности опочецкой конторы Госбанка были в со­хранности довезены и полностью сданы в Госбанк Ма­рийской АССР.
Казначей Опочецкого льнозавода Г. П. Смирнов, старый, больной человек, в конце дня 5 июля получил из Госбанка большую сумму денег для выдачи рабочим заработной платы и выходного пособия. Пришел на завод, а там уже ни души: завод эвакуировался на во­сток. Долгий и тяжелый путь прошел старик пешком, но добрался до Калинина и сдал в местное отделение Госбанка все деньги. Дорогой он голодал, но не истра­тил ни одной рабочей копейки.
Утром 9 июля передовые мотоциклетные части про­тивника ворвались в город в районе Завеличья. Ведя беспорядочную стрельбу из автоматов и пулеметов, они с ходу хотели форсировать реку Великую, но не смогли. Седой опочецкий Вал снова стал крепостью. Горстка советских бойцов укрепилась на этой высоте и в тече­ние суток отбивала вражеские атаки. Фашисты подтя­нули танки, орудия, минометы. Советские воины стояли насмерть. Они задержали врага, дали возможность на­шим частям оторваться от противника и занять новый оборонительный рубеж. Выполнив задание, наш гарни­зон покинул огневые позиции п ушел на восток,
10 июля немецкие войска заняли Опочку. В городе были объявлены новые порядки. Повсюду висели плакаты, на немецком и русском языках объявлявшие, чего не имеют права делать советские люди. В городе началась регистрация населения. Немцам требовалась рабочая сила, чтобы пустить заводы, восстановить раз­битую железную дорогу, которая нужна была им для переброски воинских частей и боевой техники, для вы­воза в Германию ценностей — льна, скота, леса. Все жители были обязаны трудиться. Работы велись под неусыпным надзором надсмотрщиков.
Новые порядки давали о себе знать. Многие се­мьи, не успевшие эвакуироваться, фашисты выселили из квартир и разместили в наспех сколоченных бара­ках. Рано утром людей сгоняли с нар и отводили в лес, где они рубили деревья и затем носили их за несколько километров на плечах. Или их впрягали вместо лоша­дей в подводу, которую доверху грузили бревнами. Каждую подводу сопровождал конвоир. Изможден­ных поднимали плетьми или пристреливали. 9 марта 1942 года узников выгнали из бараков, довели до леса и там расстреляли. В то-т день было убито более 100 че­ловек, включая женщин, стариков и детей.
Но уже через месяц фашисты ощутили силу народ­ного сопротивления. На железной дороге летели под откос составы, крестьяне прятали хлеб и угоняли в леса оставшийся скот. Наши воины, вышедшие из вражеского окружения, и местные жители, прятав­шиеся в лесах, объединились в партизанские отряды. Они пускали под откос поезда, груженные боепри­пасами для вражеской армии, совершали налеты на деревни и расправлялись с засевшими там вра­гами.
В ноябре 1941 года на территории района прово­дила рейд 2-я Ленинградская партизанская бригада под командованием Л. М. Лнтвиненко. Многие жители деревень ушли вместе с ней.
А в июле следующего года по указанию Централь­ного штаба партизанского движения Калининский об­ком партии создал Первый Калининский партизанский корпус.
Еще во время эвакуации в районе была оставлена группа для налаживания борьбы с оккупантами на местах. Она составила Опочецкий подпольный райком, державший связь с 3-й Калининской партизанской бригадой под командованием А. М. Гаврилова. Комис­саром ее был секретарь подпольного Опочецкого рай­кома партии П. В. Васильев.
Партизаны ни на минуту не давали фашистам по­коя. Командующий немецкими войсками по охране тыла генерал-майор Шпееман сообщал командиру 290-й пехотной дивизии, что партизаны уничтожают оккупационные органы власти и военные гарнизоны, срывают все мероприятия гитлеровского командования. Повсюду действовали небольшие отряды, связанные с 3-й партизанской бригадой.
В Опочке работала подпольная группа комсомолки Раи Гавриловой, в которую кроме нее входили 5 чело­век: сестры Тоня и Люся Алексеевы, Маша Кузьмина, Надя Литвиненко и связной Рем Кардаш. Рая устрои­лась в комендатуру. В ее руки иногда попадали секрет­ные бумаги, из которых она могла узнать точные све­дения о размещении огневых точек, складов боепри­пасов, о перемещении немецких войск по Киевскому шоссе. Рем Кардаш немедленно передавал сведения партизанам, а те — советскому командованию. И тогда с далеких советских аэродромов поднимались само­леты, чтобы уничтожить вражеские объекты.
20 месяцев действовала группа, пока не была вы­дана предателем. Маша Кузьмина, предупрежденная Раей, успела скрыться, а остальные погибли.
На железнодорожной станции также действовала группа, состоявшая из 9 комсомолок. Благодаря им партизаны знали о продвижении вражеских частей по железной дороге.
Все больше людей на оккупированной врагами земле вступало на путь борьбы за свободу. Врач город­ской больницы О. И. Телепнева укрывала раненых советских бойцов, снабжала партизан медикаментами. Н. В. Васильев из деревни Макушино передавал под­польщикам ценные сведения. Лесник И. А. Сорокин из деревни Нартово был связным у партизан, а позднее повторил подвиг Ивана Сусанина. Весной, в половодье, гитлеровцы предприняли карательную экспедицию про­тив партизан, расположившихся среди болот близ де­ревни Выселки. Карателям нужен был проводник. Со­рокин знал все ходы и выходы, его-то и взяли с собой фашисты. По колено в воде брели они за проводником. Потом вода дошла до пояса. Фашисты заволновались, но Сорокин уверенно шел вперед, время от времени покрикивая: «Пан, за мной, вперед!» Только кричал он больше для партизан, до которых было уже рукой по­дать. Когда вода дошла до груди, гитлеровцы повер­нули назад. Но было поздно: партизаны успели окру­жить их, и весь вражеский отряд был уничтожен. Советское правительство наградило И. А. Сорокина орденом Отечественной войны.
Немцы вынуждены были отрывать силы с фронта и бросать их на борьбу с партизанами. В 1943 году они провели большую карательную экспедицию, в которой участвовало несколько тысяч солдат, артиллерия, ми­нометы, танки, бронемашины и авиация. Не дожидаясь конца   операции,  в  конце   апреля   Шпееман  доносил
своему начальству, что с партизанами покончено, и был за это произведен в генерал-лейтенанты.