В связи с тем, что князь Владимир родился в Буду-тиной веси, которая с большой долей вероятности отож-дествима с Будником, для нас представляет интерес и личность его матери, которая была ключницей при кня­гине Ольге. Должность эта ответственная – ведение всего хозяйства. Летопись сообщает: «Володимер бо бе от Ма-луши (вариант: Малки), ключнице (вариант: милостьни-це) Ользины, сестра же бе Добрыни, отец же бе има Малк Любечанин, и бе Добрыня уй (дядя по матери – А.А.) Во-лодимеру.» Должно быть, Малк Любечанин, то есть жи­тель города Любеча, был знатным и известным челове­ком, если уж летопись его знает. Да и Малуша была в милости у Ольги – «милостьница.» А вот в 980 году, ког­да князь Владимир сватался к полоцкой княжне Рогне-де, та ответила гордым отказом: «… не хочю разути ро-бичича.» Здесь имеется в виду древнерусский обряд ра­зувания мужа женой. Робичич – сын рабыни. Отсюда следует, что мать Владимира Малуша – рабыня. Что-то здесь не так. Сначала – в милости у княгини, на ответ­ственной должности – и вдруг рабыня. Одно из житий сообщает, что Владимир родился «… от Малуши, от Мауси». Под 1000 годом в летописи находим короткое сообщение: «Преставися Малфредь.» Есть предположе­ние, что это известие о смерти матери Владимира Мал­ки – Малуши, где она названа полным именем. А имя это – скандинавское. По-видимому, на ответственные должности Ольга – Helga брала своих людей. Но тогда может быть понятно и таинственное «мауся». В герман­ских языках – шведское mys, немецкое Maus и других оз­начает «мышь». Малуша – мауся, Малуша – мышка – про­звище в смешанной славяно-скандинавской среде ран­ней Руси вполне вероятное и для должности ключницы вполне подходящее. Наверное, роста она была неболь­шого, а должность у неё была хлопотливая.
Как же Малуша могла стать рабыней? Здесь может
быть два ответа. Первый ответ – это то, что сказался тот же гнев княгини Ольги, который отправил её далеко от Киева и который низвёл её из милостницы и ключницы до рабыни. А кто такая была княгиня Ольга в гневе, вид­но хотя бы по тому, что она приказала перебить у моги­лы её мужа князя Игоря 5000 древлян. Так что, Малуша в этом случае ещё дёшево отделалась. Летопись знает ещё и не такие мгновенные метаморфозы. Когда в 980 году в ответ на отказ Рогнеды выйти замуж за князя Владими­ра, новгородские войска взяли Полоцк, воспитатель Вла­димира Добрыня в ярости на Рогнеду «… нарёк ей роби-чица» и выдал замуж принудительно. Кончилось это тем, что Рогнеда покушалась на жизнь князя Владимира, была сослана обратно в Полоцк и стала родоначальницей по­лоцкой ветви дома Рюриковичей. Между прочим, под По­лоцком есть «рогнединская» топонимика – места связан­ные с именем полоцкой княгини, и эта топонимика, по­добно ольгинской, дожила до наших дней. Отец Рогнеды – князь Рогволод – скандинав, ставший полоцким князем. То имя, от которого происходит летописная славянизи­рованная форма – Рогнеда – Рагнхильд живёт в сканди­навских странах и поныне. А вот на Руси дно не прижи­лось, так что «рогнединская» топонимика, вероятно, древнейшего происхождения. Трудно понять, почему имена двух княгинь, двух скандинавок, Ольги и Рогне­ды, так прочно впечатались в топонимический пейзаж Восточной Европы. Наверное, личности были яркие и неординарные.
. Но вернёмся к вопросу о том, как мать Владимира Малуша могла стать рабыней. Второй вариант ответа залегает глубже. Относительно социального статуса дол­жности Малуши при Ольге надо также иметь в виду, что в основном юридическом документе Древней Руси – «Рус­ской Правде» в НО статье «О холопстве», то есть о раб­стве, упомянуто: «… а вот третье холопство – … когда про-
сто привяжет к себе ключ без (предварительного) дого­вора, если же согласно договору, то как будет договоре­но, так пусть и останется.»
Правда, список этот не ранее XII века, а в X веке что-то могло быть иначе. Да и вряд ли особа из извест­ной семьи поступила бы на эту должность без договора. И здесь я вправе задать вопрос: а была ли вообще когда-либо Малуша рабыней? Ведь Рогнеда в запальчивости от­казывая Владимиру, могла иметь в виду как раз не ис­тинное положение вещей, а не очень высокий социальный статус должности ключницы, то есть то, что на этой дол­жности, в том числе, могли служить и рабыни.
Между прочим, есть о Малуше и ещё одно сообще­ние, где она, правда, по имени не названа, но это явству­ет из контекста. В «Саге о йомсвикингах» об этом упомя­нуто так: «В то время царствовал в Гардарики (на Руси -А.А.) король, по имени Владимир. У него была жена Ало-гия, умная и добрая, хотя язычница, и мать старушка, едва державшаяся в креслах, но вещунья прозорливая. В боль­шой годовой праздник её внесли на креслах в гридницу, где сидел король с дружиной, и она предсказывала, что будет в наступающем году. Однажды её внесли на такое собрание и она сказала: «Не вижу в этом году ни войн, ни бедствий для твоей страны, но вижу великое событие: там на севере в Норвегии родился королевич, который будет воспитан здесь, на Руси, и сделается великим госу-дерем, твоей земле будет защитником и миротворцем, и прославит твоё имя, в цвете лет получит своё королев­ство и засияет ярким сиянием, многим народам северных стран будет полезен, но недолго будет царствовать. До­вольно, унесите меня.»
Вот таким почётом пользовалась Малуша в преклон­ных годах при дворе своего сына князя Владимира в Нов­городе.
Однако, продолжим наше путешествие по ольгин-
ским местам Псковской земли. В 4 км к юго-юго-восто­ку от Будника на берегу речки Дубины известна дерев­ня Плаксино, которая, по рассказам старых людей, так­же была связана с княгиней Ольгой. Сведения эти вос­ходят к преданию, бытовавшему в середине XIX века. По-видимому, это место было освоено около X века, по­скольку на противоположном берегу речки известна соп­ка – высокая погребальная насыпь IX – X веков. От Буд­ника шёл водный путь вверх по реке Черёхе, где в 22 км на правом берегу этой реки находится старинный псков­ский погост Виделибье с церковью. Первоначальная цер­ковь на этом месте была, по преданию, постоена при кня­гине Ольге. А напротив погоста в самой реке на Николь­ском камне была найдена (явилась) икона Николая Чу­дотворца.