Неудача переговоров во Львове и пос­ледовавшее вскоре вторжение поль­ской армии на Украину не поколе­бало решимости России добиться сближения с Польшей. Продолжая вести про­тив ее армии военные действия, русское пра­вительство одновременно предпринимает энер­гичные дипломатические шаги, чтобы прекра­тить бои и установить мир. Двукратная поезд­ка русского гонца К. Пущина в лагерь Яна Казимира в конце 1663 и начале 1664 года, внимательное отношение в Москве к королев­скому агенту С. Венславскому, прибывшему с королевскими грамотами, свидетельствовали о миролюбивом настроении русского прави­тельства.
А. Л. Ордин-Нащокин, находившийся при Посольском приказе, принимал живое участие в подготовке условий для возобновления рус­ско-польских переговоров. При его участии состоялись первые встречи с Венславским, со­общившим о желании короля возобновить мир­ные переговоры.
В марте 1664 года Ордин-Нащокин выехал под Новгород-Северский, куда, как уверял Венславский, польский король предполагал на-
править своих комиссаров. Он должен был до* говориться о времени и месте переговоров и, заключив предварительное соглашение о без­опасности великих послов, «доброе дело начи-нати и в договоры вступати».
Перед выездом из Москвы Ордин-Нащокин попытался убедить своих политических против­ников, выступавших против «русско-польского союза и всячески охаивавших результаты львовских переговоров, изменить свои позиции.
В докладе «О миру Великой России с Поль­шей» русский дипломат рисовал перед царем и боярами заманчивую картину будущего мира между Россией и Польшей, раскрывая од­новременно преимущества союза между ними. Ордин-Нащокин страстно и убедительно дока­зывал царю, что только «вечный мир», подкрепленный союзом, может прекратить дли­тельные споры и кровопролитные войны между обеими странами; что вслед за миром начнут возрождаться разоренные земли, оживится торговля; мир и союз с Польшей дадут воз­можность России сохранить за собой то насе­ление, которое было переброшено во время войны из Белоруссии и Литвы в восточные рай­оны. Ордин-Нащокин подчеркивал, что Швеция и Крым, опасаясь русско-польского союза, умышленно ссорят их между собой и толкают к войне. Заключение союзного договора с Поль­шей прекратит интриги врагов, укрепит позиции России на Балканах, усилит освободительную борьбу Молдавии и Валахии и приведет в конце концов  к объединению  этих  стран. со
славянскими странами, и прежде всем о йос* сией, для борьбы с Турцией.
Продолжая свой давнишний спор со сторон­никами борьбы за польский королевский пре* стол для представителя русской династии, Ор« дин-Нащокин предупреждал царя, что «в том юбрании много прикрытой хитрости польской, чтоб по воле свотей ныне, одержав мир, а после того обрания противными статьями отбыть…» Он справедливо замечал, что разговоры об избрании царя польским королем нужны па­нам для того, чтобы добиться от России вы­годного мира и территориальных уступок, и считал, что только в случае заключения союза можно будет ставить вопрос об избрании, так как «мимо своего союзника безвестно иного государя не обирают».
Передав свой доклад царю, Ордин-Нащокин выехал из Москвы для организации встречи великих послов. Весной 1664 года из Брянска, где он остановился, в Москву от него стали поступать сведения о тяжелом положении от­ходившей с боями польской армии, об огром­ных потерях королевской конницы, об успеш­ных действиях русских воевод. Однако своей основной задачи Ордину-Нащокину выполнить не удалось, так как правительство Яиа Кази­мира вопреки договоренности отказалось на­править своих дипломатических представите­лей.
Пробыв несколько недель под Брянском, Ор­дин-Нащокин вынужден был переехать в Смо­ленск, и здесь, в деревне Шейново, он встретил-
ся с П. Бростовским и после непродолжитель­ных переговоров заключил 16 апреля согла­шение, по которому гарантировалась безопас­ность великих послов, встречи которых были назначены на май того же года. Пока в Моск­ве составляли инструкцию очередному посоль­ству Н. И. Одоевского и Ю. А. Долгорукого, А. Л. Ордин-Нащокин оставался в Смоленске и собирал сведения о событиях на границ» и в Польше.
Известие о составе русского посольства, куда вошли политические противники худородного Ордина-Нащокина и где ему отводилась третье­степенная роль, а также уклончивый ответ царя на его предложения о союзе осложнили положение дипломата. Оно не изменилось и с началом переговоров. В июльском письме в Москву Ордин-Нащокин жаловался царю, что с его предложением русско-польского союза бояре Н. И. Одоевский и Ю. А. Долгорукий совершенно не считаются, хотя, как он горячо доказывал, это единственный путь вывести переговоры из тупика, в котором они оказа­лись. Учитывая создавшуюся обстановку, А. Ордин-Нащокин резко критиковал бездея­тельность воеводы Я. К- Черкасского, находив­шегося на фронте, и настаивал на походе рус­ской армии вверх по Западной Двине, чтобы сделать польскую делегацию в Дуровичах бо­лее податливой. В данном случае военные де­монстрации во время посольских переговоров Ордин-Нащокин считал весьма полезными. Он советовал также сохранить за литовской шлях-
той владения на Смоленщине и Северщйнё, обещать польскому войску и сенаторам круп­ную сумму денег и подкупить П. Бростовского, который  пользовался доверием  в  Литве.
Через некоторое время А. Л. Ордин-Нащо-кин был вызван в Москву для доклада о ходе переговоров. Из Москвы ~Ьн привез приказ об отстранении Ю. А. Долгорукого от участия в переговорах и о его назначении на пост глав­нокомандующего русской армией; одновремен­но царь согласился на значительное расшире­ние посольских полномочий Ордина-Нащокина Ему было поручено склонять польских комис­саров к миру обещанием денежных выплат и крупных подарков и поставить на обсуждение вопрос о военно-политическом союзе между Россией и Польшей.
Отстранение Ю. А. Долгорукого от участия в переговорах и расширение прав Ордина-На-щокииа свидетельствовало о новых неудачах московских сторонников жесткой политики в отношении Польши и о согласии царя с пред­ложениями думного дворянина. Однако неко­торое изменение взглядов русского правитель­ства ие содействовало успеху переговоров в Дуровичах, не помогли этому и настойчивые старания Ордина-Нащокина увлечь польских Представителей перспективой выгодного для обеих сторон наступательно-оборонительного союза против Крыма и Турции.
Убедившись в бесплодности переговоров, русское правительство согласилось с предложе­нием Речи Посполитой отложить встречи пос-
лов до лета 1665 года. По распоряжению ца­ря весь состав посольства был отозван в Москву.
Приезд Ордина-Нащокина в столицу совпал с разоблачением и судом над опальным пат­риархом Никоном, стремившимся поставить свою власть выше царской, и его сторонником— боярином Н. И. Зюзиным, нашедшим сочув­ствие в доме Ордина-Нащокина. Это бросило тень на последнего, хотя прямого участия дип­ломата в пособничестве патриарху Никону никто не доказал. Все же он вынужден был 24 декабря 1664 года просить у царя проще­ния. Только доверие царя Алексея Михайло­вича, а также бескорыстие и набожность Ор­дина-Нащокина спасли его от тяжелых послед­ствий и дело ограничилось его удалением в Псков воеводой. Но уже весной 1665 года опальный дворянин получил весть о присвое­нии ему звания окольничего — второго думно­го чина в России XVII века.
Вынужденный досуг позволил А. Л. Орди-ну-Нащокину осуществить в Пскове давно вы­нашиваемые им идеи о городском самоуправле­нии, ограничении торговых привилегий инозем­ных купцов и создании торговых компаний русскими купцами.
Вокруг реформы, предложенной Ординым-Нащокиным, на псковском посаде началась ожесточенная внутренняя борьба, отзвуки ко­торой дошли до Москвы и напугали правитель­ство. Особое недовольство реформой выразило шведское правительство, вручившее по этому
поводу официальный протест русскому прави­тельству через своего резидента Адольфа Эбер-са. В королевской грамоте, переданной рези­дентом, указывалось на статью 10 Кардисского договора о «повольной» торговле и в связи с этим сообщалось, что шведы хотят торговать, когда и как им угодно, и ехать в любые города Российского государства.
В условиях затянувшейся войны с Польшей и назревающей крестьянской войны русское правительство не решилось утвердить псков­скую реформу и, как явствует из царского ука­за, отменило ее по двум мотивам: в одном Пскове нельзя утвердить реформу, так как «будет от того смута большая», и шведским торговым людям велели торговать по-прежне­му «повольной торговлей». Ордин-Нащокин с горечью встретил отмену «псковских уставов». Он писал царю: «А швед от промыслу отбит не в меру почитанием и страхами посольского приказа… на жалобы Адольфа, кто б не поди­вился и в порабощение того не поставил!»
Заключенный вскоре (в 1666 году) Плюс-ский договор с Швецией утвердил условия о торговле, сформулированные в тексте Кардис­ского мира.
Находясь в Пскове, Ордин-Нащокин не оставлял и дипломатическую деятельность. По заданию правительства он поддерживал связь с Австрией, Бранденбургом, Данией и Кур­ляндией, привлекая их к посредничеству для примирения с Польшей; он добивался разгра­ничения земель  с Швецией,  вел  переговоры
с литовскими магнатами и переписывался с польским магнатом Е. Любомирским — опаль­ным маршалком.
Пока Ордин-Нащокин находился в Пскове, русское правительство не прекращало сноше­ний с Польшей. Осенью 1665 года визит королевского агента И. Комара в Москву сдвинул переговоры с мертвой точки: стороны договорились о встрече великих послов в ян­варе следующего года.
На этот раз во главе русского посольства был поставлен А. Л. Ордин-Нащокин, о чем ему доверительно сообщил царь 24 октября 1665 года. Вместе с ним в состав посольства входили его родственник Б. Нащокин и дьяк Г. Богданов. Получив эти вести, ОрдинтНа-щокин сдал городовые дела Пскова Хован­скому и по зимнему пути выехал в Москву, чтобы принять участие в подготовке инструк­ций предстоящему посольству.